13–й день длится 13–й по счету Шипот – уникальная тусовка свободных людей на свободных полянах Карпат, что около водопада Шипот. Явление это уникальное, доселе незаслуженно обойденное вниманием прессы.
Украинские неформалы, числом от сотни и более, существуют здесь вместе с "единоверцами" из соседних и не очень стран. В графе "цель прибывания" им следовало бы указать: "Просто оттянуться, пообщаться с близкими по духу людьми, убежать от попсы городского существования". По собственному опыту могу заявить: это на Шипоте возможно.
От Киева – 14 часов поездом до станции Воловец. Дальше – по вкусу: на такси (30–40 гривен), либо пешком – 12 км. Затовариваться, если не сделали этого дома, следует тут же – на станции, либо в поселке Пилипец под Шипотом. Покупайте самый необходимый харч, не забыв и "про того парня" (который вполне может оказаться девушкой, благодарной за проявленное внимание), ибо обитатели Шипота – народ безденежный, а посему голодный. Сигареты и алкоголь также не помешают в установлении контактов с населением шипотских полян.
Добравшись до водопада, хоть и не сравнимого с Ниагарским, но все же весьма впечатляющего, перейдите по мостику через речку и двигайтесь по широкой тропе вверх. Метров 200 – и вы попадаете в палаточный городок. Выбирайте место по душе и ставьте палатку.
Любите 24 часа в сутки находиться в центре событий – таборитесь в нижней части поляны. Желаете уединения и спокойных ночей – маршируйте вверх, ближе к вершине горы, подальше от тусовочного гомона. Вода тут же – поляну с двух сторон обтекают речушки, из которых можно пить не пользуясь фильтрами "Бритта". Дрова – повсюду. Веселые кампании – тоже.
Что это
Шипот – явление трудно определимое. Подобные тусовки давно уже существуют по всему цивилизованному миру. Но на просторах СНГ и пост–светских территориях таковых единицы. Шипот, пожалуй – одно из наиболее ярких и наиболее "древних" образований.
13 лет – это уже срок. Сюда раз в год – аккурат к 1 июля – съезжаются всяческие неформалы – хиппи, панки и асоциальные разновидности.
Сказать, что это место ежегодного сборища молодежи будет не правильно. Как раз погоду здесь делают "олдовые" товарищи хипповского образа мыслей. Они–то собственно, и породили это явление, сегодня уже не только общеукраинского, но и европейского масштаба.
Сюда едут из Прибалтики, Польши, Чехии, Германии и прочих украинских окрестностей.
Немалую часть обитателей Шипота составляют люди случайные, которым все едино – тусование в ночных клубах, на концертах "Белок–Стрелок" или поезда на Шипот. Но здесь они выглядят инородным телом и если за дни пребывания на поляне не проникаются царящим тут духом, то шансов встретить их через год – почти никаких.
Однако шипотские старожилы никоим образом не высказывают к подобным посетителям своего небрежения: хочешь – тусуйся, не хочешь – никто не расстроится. Все просто: здесь крайне демократичная, дружеская атмосфера.
За неделю обитания на поляне я не увидел ни одной драки, перебранки, не почувствовал "накала страстей", какое встречаешь в городских условиях на каждом шагу. Ну разве что редко трезвые панки устроят свои клоунские разборки, там и тут обессиленно валясь на траву и мирно сопя, пока какой–то добрый самаритянин не отнесет их в палатку.
Собственно, за этим – за мирной атмосферой и просто человеческими отношениями, сюда, пожалуй, и едут. И эта атмосфера – фирменный знак Шипота. Что не удивительно: на поляне царит дух хиппи, иными словами – дух любви.
Как это
Здесь можно делать все, что пожелаешь: целыми днями лежать на траве, отдыхая от городских "напрягов", перемещаться между стайками тусующихся товарищей, слушать музыку или принимать посильное участие в сейшенах.
Собрались 3–4 человека с гитарами–сопилками–барабанами – вот тебе и музыкальный коллектив. Бери кастрюлю или пластиковую бутылку – и держи ритм вместе со всеми.
В ночь с 6 на 7 июля традиционно зажигают грандиозную ватру. С самого утра население поляны отправляется в лес – рубить деревья. Срубив сучья, сносят бревна к центру поляны, выставляют шатром. С наступлением темноты зажигают, и начинается всеобщее ликование – с барабанным шаманством, плясками и хороводами.
Самые отчаянные пытаются перепрыгнуть грандиозное пепелище. Несколько человек устравивают огненное шоу, жонглируя горящими факелами. При перемещении по поляне без фонарика приходится быть предельно внимательным: существует опасность вступить в поникшие тела панков, безжизненно разбросанных там и тут: они "устают" первыми...
Здесь в отличие от англичан не говорят о погоде: какой–бы она ни была, для хиппи она всегда хороша. Здесь даже под холодным затяжным дождем люди перемещаются преимущественно босиком, в единственных видавших виды футболке и джинсах. Спят где попало и как попало.
Даже не у всех старожилов Шипота есть не то что спальные мешки, но даже туристические коврики. Дети природы – что с них взять. Если полил дождь, беспалаточных тусовщиков непременно кто–то приютит, а девушкам отдадут последнюю футболку.
В отличие от городских обитателей здесь не говорят о политике. И о ценах не говорят. Вообще–то здесь не говорят почти ни о чем, что занимает подавляющую массу горожан. Наверное потому, что хиппи – особый народ. Они живут другими проблемами. Деньги им нужны как и всем смертным, но они этой темой "не замарачиваются". Поэтому, как правило, денег не имеют и не особенно об этом горюют.
Зато они горюют по причине всеподавляющей попсы – и не только в музыке, но и в жизни. Музыка – это тема почти святая. Здесь безальтернативно: все ее слушают, привозят на Щипот презенты старым знакомым – записи раритетных дисков. Преимущественно, это конечно психоделия 60–70–х годов. При упоминании группы "Кино" или "Машины времени" в морду конечно не дадут, но могут обозвать "пионэром" – то есть человеком, чье интеллектуальное развитие и музыкальные вкусы затормозились на уровне тинэйджера.
Кто это
Это Саша Здолбуновский – андеграундовый поэт, переписывающийся с американскими битниками первой волны. О нем пишет элитарный художественный журнал, издающийся в Сохо, его приглашают на выставки в Нью–Йорке и Париже.
Но Саша туда не едет – нет денег, нет загрнпаспорта, да наверное, нети особого желания: родной Здолбунов не хочется бросать. Там он живет с тех пор, как закончил институт в Таллине. Целыми днями бродит по бескрайним здолбуновским карьерам, пишет свои картины, слушает правильный рок и принимает многочисленных друзей, которые едут к нему как к гуру хип–движения.
Дед – один из столпов хипповства братской Белоруси. А с ним – неразлучный друг Арсен.
Ян при Союзе работал в цирке, с развалом СССР трудовая книжка осталась в Госцирке в Москве. С тех пор желание трудиться в дружных трудовых коллективах пропало навсегда. Ян вышивает невиданной красы бабочек – из сотни не сыщешь двух похожих. Ездит по тусовкам всей Европы, продает продукт своего творчества, тем живет и жизни радуется.
Мефодий директорствует в клубе львовского завода. Играет и композиторствует. Сейчас создал новый проект "Седьмой континент", в котором участвуют осколки "Братив Гадюкиных".
Жбан – один из лидеров группы самых настоящих шосткинских панков. Обычно представляется так: "Я Жбан, секретарь Вана". Ван у них за главаря. К поездке на Шипот готовились основательно: два месяца батрачили на некого армянина, которому разгружали вагоны с цементом и чем придется – за 300 гривен в месяц. Ван свидетельствует: "Работенка каторжная – от зари до зари. А ведь еще бухать надо было – иначе бы мы два месяца не продержались".
Пока мы с шипотскими панками попиваем пивко, на поляне появляются группки новоприбывших. Один из панков достает бинокль и зорко всматривается в людей с рюкзаками. По ходу комментирует: "Левые какие–то... А это что еще за "Океан Эльзы"?" Интересуюсь: "Что значит "Океан Эльзы" – чье–то погоняло?" – "Да нет, это значит, не правильный человек, одет не так, ведет себя не правильно..." Мне становится жалко советника нашего Президента по культурным вопросам Вакарчука...
Жбан привез на Шипот новую рассказку из своих панковских будней. Как–то на улицах родной Шостки он заметил "неправильного" хиппи. То ли "хайр" у того был не по уставу, то ли "прикид"... Вобщем, для начала беседы Жбан попросил у того сигаретку. А хиппарь ему в ответ: "Да пошел ты на !.." Тут Жбан окончательно утвердился во мнении, что хиппарь не правильный и тут же съездил визави по морде.
Как обычно случается в таких случаях, свидетелем конфликта стал сотрудник доблестных правоохранительных органов. Тот почему–то забрал в участок не пославшего хиппаря, а невинного Жбана. Там ему сообщили, что доведется посидеть в обезъяннике – за сопротивление властям. Потребовали снять ремень и вытащить шнурки из ботинок. Панк подчинился требованию властей, но предупредил: я ботинки два года не снимал, поэтому, что там внутри происходит, не ведаю...
А еще на Шипоте водится поляк, которому традиционно не везет здесь со здоровьем. В первое посещение он сломал здесь ногу, во второе – ребро, в третье, упав в куски разбил лицо, угодив аккурат на камень. После четырех дней пребывания на Шипоте–2005 он гордо сообщил мне, что до сих пор цел и невредим. Я посоветовал не сглазить...
Добираясь со станции на Шипот, мы подобрали по дороге хипповское семейство с годовалым Демьяном. Его отец поведал, что в прошлом году они с женой тоже были на Шипоте, но поскольку со дня на день ожидали появления на свет наследника, то будущий отец на всякий случай договорился в селе с акушером...
Почему это
В один прекрасный день на поляне появилась фигура в погонах. Я издали заметил, как гражданин милиционер в развалку подошел к группе товарищей, весело распивающей алкоголь на свежем воздухе.
Подчиненный министра Луценко "поручкался" с участниками коллектива и завел неспешную беседу. Шипотские старожилы пояснили мне: это Мирон, местный участковый – свой человек, то есть сочувствующий, особо не напрягающий. Вскоре тот обошел всю поляну, поинтересовался кто здесь иностранцы. У меня спросил: откуда прибыл? Затем указал на 9–летнюю дочку: "А ее зачем сюда взяли?" Мне стало неудобно, я тут же понял, что детям на этой поляне не место. Но вопреки Мирону, дети чувствовали себя на Шипоте прекрасно, гармонично вписываясь в окружающий ландшафт и местную тусовку.
Через день после появления Мирона поляну посетила более представительная делегация – три милиционера и трое штатских в белоснежных рубашках. Они бесцеремонно ходили вокург палаток, демонстративно клацали фотоаппаратами (мы им ответили тем же), после чего убыли восвояси. Осталось впечатление, что к тебе домой ввалились без стука, все задокументировали и пошли строчить рапорта.
В прошлом году было хуже. Однажды вечером на поляну въехал КАМАЗ под управлением критически пьяного рогуля. Он выписывал восьмерки между палаток, едва не задавив пару человек. Но битья своей нетрезвой морды так и не добился – народ подозревал, что это сознательная провокация.
Дело в том, что каждый год ожидаются карательные акции с последующим запретом хипповского сборища на веки вечные. Пока этого не произошло, но в нынешнем году уже поползли слухи, что местный сельсовет якобы решил закрыть поляну для посещения, объявив ее заповедной. Вряд ли шипотское товарищество станет составлять челобитную Президенту.
Может эта тусовка не вписывается в концепцию Ющенко о развитии и поддержании культурных традиций. Вот всяческие фольклорные фестивали да попсовая "Краина мрий" – совсем другое дело: от Администрации Президента недалеко, вождю нации можно появиться перед прессой с наследником на плечах. Разбить президентскую палатку на Шипоте – хлопотно, да не комфортно...
Между тем, Шипот – один из последних редутов, который украинский андеграунд еще не сдал попсовой орде. Впрочем, разогнать его – дело техники. Вот только кто от этого выиграет? Лишь те, кто представляет его сборищем маргинальных бездельников. Так его, без сомнения, оценит большинство. То самое подавляющее большинство, которое, как правило, оказывается не право. Я же остаюсь при мнении, что за 13 лет Шипот стал уникальным культурным явлением, настоящим живым организмом, где рождаются идеи, где присутствуют нормальные человеческие чувства и творческие мысли. Через год собираюсь во что бы то ни стало добраться до Шипота 14 – резервации людей, не входящих в поколение "Пепси".
